Общество гурманов: [сборник] - Джеймс Блэйлок

море, если вы не исчезнете отсюда. Четыре тысячи фунтов за обе, мистер Боннет. Этого очень надолго хватит на еду, питье и крышу над головой. Это та сумма, которой я располагаю, до последнего пенни, — барон достал из нагрудного кармана часы, поглядел на них и спрятал обратно, покачав головой. — Мне надо уехать до наступления темноты. Если вы разумный человек, вы сделаете примерно то же самое, не сообщая никому, куда собираетесь. Главный вопрос заключается в том, у кого из нас будет портфель с книгами, а у кого портфель с ассигнациями.

— Ответ на этот вопрос уже прозвучал, — услышал Боннет свой делано уверенный голос. — Я согласен на ваши условия. Предлагаю встретиться в укромном месте, известном нам обоим: в пещере у моря в бухте Лазаря, скажем, через четыре часа. Сент-Ивы и их друзья сейчас в Бродстейрсе. В Мористом остался только мальчишка. Насколько мне известно, он собирается в Пегвелл до конца дня и нам не помешает. Уверен, вам известен тайный вход в пещеру через расщелину в скалах в Блейкли-Коув, чуть севернее. Даже если я ошибаюсь насчет мальчишки, он ничего не знает про этот второй вход. Мы можем завершить наше дело в комнате под полом старого отхожего места. Вам, без сомнения, захочется зажечь лампу с жиром покойника и проверить, как она действует на страницы, что следует делать втайне.

— Действительно, захочу, мистер Боннет. Я не намерен платить за подделки. Пещера подойдет, но предупреждаю, я буду вооружен. Сообщаю вам это на случай, если вы собираетесь меня предать.

— Или на случай, если вы хотите меня убить, — парировал Боннет.

— В этом для меня нет никакого смысла, уверяю вас. Я человек деловой, меня интересует только прибыль. На виселице прибыли не получишь.

ГЛАВА 17

ЖИВЫЕ МЕРТВЕЦЫ

Сент-Ив и Табби Фробишер сидели в вестибюле гостиницы «Ройал Альбион», наслаждаясь послеобеденным покоем: им только что передали записку Гилберта, в которой тот сообщал, что совершает дневной моцион и вернется вовремя, чтобы отправиться с ними в Пегвелл, если не изменятся планы. Теперь только оставалось дождаться возвращения Финна.

В вестибюль вошел мальчик в сопровождении швейцара с кислым выражением лица. Оба ненадолго приостановились, затем швейцар указал на Сент-Ива, и оба направились в его сторону.

— Я должен передать эту вот книгу, — сказал посыльный, — мистеру Сент-Иву.

— Прекрасно, — сказал Сент-Ив. — Я в вашем распоряжении, — он взял протянутую книгу — не совсем книгу, а экземпляр журнала «Американ Ревю» в бумажной обложке. Из журнала торчала заложенная между страниц записка, и, просмотрев ее, Сент-Ив обнаружил внизу подпись Коллиера Боннета, что только добавляло ей загадочности.

— Человек на дороге дал мне книгу и два пенса, а сам куда-то очень спешил.

— Вот тебе шиллинг в придачу к твоим двум пенсам, — сказал Сент-Ив, вручая посыльному монетку; ему показалось странным, что Боннет, собираясь сегодня утром встретиться с Элис в Маргите, пришел в Бродстейрс и нанял мальчишку, вместо того чтобы просто передать записку ей. Швейцар увел за собой посыльного, а Сент-Ив, быстро прочитав записку под искрящимся любопытством взглядом Табби, констатировал:

— Очень странно.

— Если там нет никаких секретов, — попросил Табби, — прочти, пожалуйста, вслух.

— Судно контрабандистов стоит в гавани в Маргите и отплывает сегодня с приливом, как только поднимется вода. Это пароход «Ретивый», 80 футов, из Плимута, он направляется в Кале с контрабандным грузом мертвецов. Все как в рассказе в этой книге, и ваше имя у них в каталоге! Если поторопитесь, то остановите их и положите конец их делишкам. Капитан порта Планк вовсе не дурак, и констебль Уотли тоже. Они будут ждать в синем сарае, рядом с грузовым краном у волнолома, и вместе вы справитесь с теми, кто на борту «Ретивого». Сейчас команда наливается до бровей на берегу, и если поторопиться, на судне будет мало людей. Только костяк команды. Назовите Планку свое имя, и вы захватите судно вместе. Я не дерзаю принять участие, и не берите с собой Элис. Ваш покорный слуга Коллиер Боннет.

— Наливается до бровей… — повторил Табби. — Костяк команды везет мертвецов? — неужели Боннет написал бы отчаянное письмо в таком игривом духе? Или он шутит, или не в своем уме.

— Я ни разу с ним не разговаривал, так что не могу ничего сказать о его душевном здоровье, но Элис описывала кузена человеком легкомысленным и капризным, и, если помнишь, свою предыдущую записку, адресованную ей, он бросил с утеса.

— А мог ли этот тип знать про так называемый каталог, который Финн принес из пещеры? Ни Финн, ни Элис не стали бы о нем рассказывать, а тем более о том, что там твое имя.

— Это возможно, да. Он в курсе тайной жизни своего дядюшки, а кроме того, имел дело с бароном, хотя, не исключено, и против своей воли.

— Он рискует тем, что полиция его арестует за незаконную поживу с Мористого, и все же рыскает в здешних краях и развлекается, рассылая загадочные записки. Наверное, этот Боннет хочет что-то выгадать для себя, возможно, за твой счет.

— Да, но ему удалось меня заинтересовать, — Сент-Ив заглянул в книгу и обратил внимание на рассказ на заложенной запиской странице. — Ты читал мистера По, Табби?

— Нет, если только он не пишет сейчас для «Спортинг Таймс». Мой интерес к литературе связан главным образом с бегами, а прочее… Но я, конечно, о нем слышал.

— Я уже довольно давно читал этот жуткий рассказ, но помню его суть: можно загипнотизировать человека в момент смерти — in articulo mortis, если угодно, — с тем чтобы обмануть саму смерть. Человек продолжает жить, частично оставаясь в сознании, пока его тело разлагается.

— Живой мертвец? Не верю, — поморщился Табби. — Это начинает попахивать фальсификацией.

— Не стоит забывать, что нашему старому другу Нарбондо удавалось нечто подобное при помощи выделений желез карпа. Аналогичный результат достигают знахари на острове Гаити, отравляя своих жертв внутренностями рыбы-ежа и превращая их в зомби, как их называют в той части света. Кто может утверждать, что гипнозом нельзя достичь того же самого?

— Только не Табби Фробишер, уверяю тебя. И как ты уже заметил, остается тот интересный факт, что твое имя внесено в каталог.

— Да. Ты пойдешь со мной в гавань, Табби, чтобы встретиться с этим Планком?

— Только возьму свою терновую дубинку. Все это мне не особенно нравится, и меньше всего — письмо кузена твоей супруги, этого Боннета.

— Мы возьмем в «Альбионе» кеб до Маргита и оставим нашим друзьям